art. "Ion Creangă" (120 ani de la naştere)

	1957
art. "Ion Creangă" (120 ani de la naştere)
the original: (155KB)	Author : Lupan Andrei - scriitor, preşedinte al Uniunii Scriitorilor din Moldova(1946-1955; 1958-1961)
updated: 2007-04-16 23:19:07

ИОН КРЯНГЭ

Исполняется 120 лет со дня рождения Ионики Штефана Петри из Хумулешт, ставшего впоследствии Ионом Крянгой. Напоминать о датах его биографии сейчас, когда перед нами все его творчество, и в особенности его «Воспоминания», вряд ли уместно. Сегодня все мы его можем читать, читать повседневно, от страницы к странице, обогащая тем самым свои мысли и чувства.
Творчество Крянги - синтетическое выражение народного духа в самых здоровых и бодрых его проявлениях. Через него мы можем познать и молдавскую мифологию, и связи крестьянина с природой, и социальные коллизии, и традиционные воззрения народа-землепашца, первой характерной чертой которого являются мудрость и оптимизм.
Крянгэ предстает как бы живым органом, посредством которого народ высказывает все это со всей сознательностью, со всей силой своего художественного гения. Крянгу читаешь, как, читают писателей древности. Он поражает излучаемой им человеческой красотой, в которой - и непосредственное простодушие ребенка, и зрелая глубина мыслителя. Недаром же Михаил Эминеску пожизненно избрал его своим другом, называя его по-молдавски «бэдицей»*. Так и вошли они рядом в сознание народа, объединив в своем творчестве и в символе дружбы своей земные основы и взволнованные горизонты эпохи. Крянгэ поднял нашу литературу и наш литературный язык на небывалый по тому времени уровень мастерства и культуры. Слово его - кристалл языка народного.
Немало я слышал высказываний товарищей, восхищавшихся языком Крянги, но понимавших под этим нечто весьма доступное для тех, кому неохота утруждать себя учебой. Народный язык для них - это беспорядочная мешанина поговорок, междометий, идиоматических редкостей. Глубокое заблуждение! Автор «Воспоминаний детства» достиг такого уровня мастерства и литературной культуры, который импонирует сам по себе высочайшей академической культуре. Импонирует именно своей культурой, необычайным чувством меры и вкуса, живой дисциплиной языка.
Крянгу читают не иначе, как приспособляясь к неповторимой музыке его фраз, облюбовывая каждый глагол и каждый эпитет, вздрагивая, как при неожиданных вспышках света, озаряющих путь, являющих нам современную ему действительность в тысячах ярких, живых граней. Кого не волнует каждое соприкосновение с этими самоцветами речи, тот не умеет читать Крянгу. Фабула, если лишить ее искусной лепки хумулештского мастера, - это обычная ткань, на которой уже не найти вышитой шелком поэзии, великолепного молдавского ковра.
Самое удивительное во всем творчестве Крянги - это отсутствие ощущения литературы. Кажется, сама жизнь раскрывается перед нами со своим доподлиннейшим биением и непосредственностью, мимо которых мы так часто равнодушно проходим, не замечая их. Крянгэ лишь поднял завесу, скрывавшую все это от наших глаз. Сама сила нашего восприятия пробуждена волшебным мастерством писателя.
У многих больших писателей мы встречаем такую же силу воздействия. Она органически связана с их оптимизмом, гуманизмом и душенным здоровьем в самом человечном смысле этих слов. Вчитываешься в Горького и изумляешься тому, как в самом обыденном мире безымянных людей, мимо которых безучастно проходили другие, он сумел на каждом шагу подметить единственные, неповторимые проблески, потрясающие драмы жизни. Все это, конечно, наличествует в действительности и неизбежно находит свое отражение в сознании тех писателей, которые обладают подлинной страстью и жизненной силой. Таким был и Крянгэ. Все у него - и фабула, и юмор, и сарказм, и нежность, и философия - утверждает полноту жизни, ее вечно обновляемое богатство.
Крянгэ - оптимист не по концепции, а по природе, по кровной своей связи с народом. Канули бы в забвение все герои его: бадица Василе, отец Иоан, Смарандица, родители Крянги - Штефан и Смарандука, дед Давид, Ошлобанул и остальные. Мастера слова, может быть, прошли бы мимо них и, поглощенные своим миром, запечатлели бы их лишь в случайных и беглых образах. Наше счастье в том, что их познал и полюбил Ионика Штефана Петри, который один сумел подметить и понять, сколько света и жизни вложила природа в этих простых крестьян. Да и не только в них! Герои сказок, с незапамятных лет наделенные чудодейственными чертами, становятся у Крянги реальными индивидуализированными характерами, будучи пересажены на молдавскую почву, в гущу молдавского крестьянства и наделены новыми силами, взятыми из повседневной жизни, которую только Крянгэ сумел охватить зеркалом своего гения. Таковы легендарные: Белый Арап, Безбородый, Данила Препеляк, Дочь рыжего царя, Святая Пятница, Сетила, Жерила, Фламынзила, Коза и трое козлят и многие другие...
Когда мы произносим - реализм, будто говорим - жизнь. Каждое новое открытие, новый уровень знания раскрывают нам новые глубины, новые зоны жизни. Любое подлинно народное, гуманистическое, живое произведение расширяет и обогащает реализм. Крянгэ выступает как писатель-реалист в своих «Воспоминаниях», в рассказах об Отце Духу, мош Никифоре Коцкару, Ионе Роата. Он остается реалистом также, и в своих сказках, где фантастика поставлена на службу самым реальным конфликтам, мыслям, проблемам, даже не общечеловеческим, но сугубо крестьянским и молдавским. Реализм усиливается благодаря присутствию самого автора во всем, что происходит. Стиль Крянги настолько своеобразен, его позиция художника настолько активна, что для читателя он постоянно соседствует с героями. Жизнь и душа молдавского крестьянина, его заботы и взгляды на мир, на действительность, на социальные проблемы эпохи - все это отображено в произведениях Крянги.
Творчество Крянги стало достоянием всего народа. И не только потому, что книги его читаются в каждом молдавском селе, в каждой молдавской семье, но и потому, что они живут, дышат для всех, кто знаком с молдавским народом и его языком. Творчество Крянги достигло вершин долговечности.
Большое искусство всегда поднимает читателя, зовет его к новым высотам, побуждает порывать с рутиной, уходить от обывательщины ради высоких целей и идеалов. Одни утверждают, что наиболее ценны те произведения искусства, которые дают удовлетворение самым передовым представителям общества. Для других подлинными судьями являются не наиболее просвещенная общественная верхушка (мы это слово берем в положительном его смысле), но широкие массы, трудовой народ в целом. Одни писатели признают первый критерий, другие - второй. Каков же, по нашему, истинный критерий, и как обстоит дело под этим углом зрения с оценкой творчества Крянги?
Со времен Гомера долговечными и бессмертными показали себя те произведения, в которых объединились самый тонкий вкус, самая высокая культура со здравым смыслом и природной мудростью миллионных масс. Крянгу понимали и понимают во всем его богатстве и красоте и хумулештский пахарь его времени, и оргеевский колхозник, и изощренный литературовед.
Крянгэ, в томиках книг или в устном рассказе, завоевал себе прочное место в сердцах и сознании молдаван, ибо в творчестве его слились, воедино мысли и чувства всего народа. Он - в доме каждого из нас, всегда добрый и юный, как утро, которое мы проводили, и как утро, которое мы встречаем.

АНДРЕЙ ЛУПАН. («Култура Молдовей»).

*) Бэдица - одновременно уважительное и ласковое обращение к старшему.