Биографическое


Биографическое		1958
completat: 2006-02-28 07:45:15

		original: Biografică
		translation: Биографическое	Autor: Marian Boris - traducător

БИОГРАФИЧЕСКОЕ

Не по дням, говорят,— по часам растет мальчик,
быть ему богатырем по всем приметам...
Я рос в Михуленах, хил и невзрачен,
с прозвищем, недостойным будущего поэта.

«Конопатым» прозвали, на меня глазея,
да и сам я корил свое отражение,
и смеялись бездельники-ротозеи
над горестным моим положением.

Был горазд на проделки с друзьями
и на драки бегал с ними вместе,
но средь тех, кого бабы называли чертями,
не имел, как говорится, чести.

Чаще дома учиняли катавасии
с братьями-верзилами, ссорясь между собой,
пока мать не водворяла мир и согласие
ухватом или кочергой.

А насчет учености и знаний,
знаменитым прослыл на все село,
приходили грамотеи с дальних окраин,
чтоб я научил их писать букву «О».
Сказку послушать — не корми меня хлебом,
и верил я буквам, как отченашу.
Прослышу про книгу — ношусь за ней следом,
глядишь, и найду где-нибудь на горшке с простоквашей.

Но от противоречий никто ведь не избавлен,
так что, бывало, и взбучку дадут:
берись за мотыгу, брось, мол, забавы!..
Вот вам труд физический и умственный труд.

Впору завыть — обидно в самом деле:
трудись на прополке, сил не жалея,—
всего-то за двадцать леев в неделю.
(Коробок-то спичек стоил два лея.)

Или вот:
от стыда краснея,
с кнутом по дворам шагай утром рано...
каково первому на селе грамотею
пасти летом чужих овец и баранов!

Но при всех мозолях и верности делу
отцу не прибавил я ни денег, ни почестей,—
только в голове мысль о школе тускнела
да книги тосковали в одиночестве.

Добро, что хоть ты был с нами, Яков, друже,-
старый матрос богатырской породы!
Откуда нежность твоя неуклюжая
к странным моим ребячьим невзгодам?

Чужой, задубевший в океаньем рассоле,
через сколько бурь жизнь тебя вела,
пока ты не сбросил якорь своей доли
в каменистую почву нашего села?

На какой простой мысли мне бы
замесить долгой разлуки тесто,
чтобы вернуть запах сердечного хлеба,
которым кормил ты наше детство?

Храни тебя память, каким ты и вправду был,
со всеми пьянками, скандалами, бранью,
за то, что нас иногда ты радовал
своей добротой и простым пониманием.

Спасибо отцу — сурового был поведения,
но мыслью всегда добирался до сути;
по-крестьянски чтил он книгу для чтения,
знал «Александрию», читал «Книгу судеб»...

Осенью поздней бери торбу в руки
с букварем да тетрадью да ломоть лепешки
и опять садись за науки,
пока не засвищет скворец под окошком.

А зимой, если мороз наседал трескучий,
отец был не прочь поддержать культуру:
сам, бывало, тащит вязанку сучьев
для поднятия школьной температуры.

Время не ждет — прокатились учебные зимы -
и вот экзамен — и сочинение на тему:
«Посещение города Резины»...
Помогай нам бог и родные стены!

Сиди и описывай знай без помарок
все чудеса по подробному плану:
столбы, электричество, множество лавок,
дом с башней знаменитого доктора Бошэрницану.

И Днестр беспризорный в ту летопись вставил я...
Ох, знали бы вы, как я был огорошен,
когда горькую новость принесла география —
что есть, дескать, в мире и реки побольше.

Так я усердствовал, творя сказ о городе,
что, право, не помню страшней маеты —
голова как в огне, а сердце-то в холоде,
и все вокруг будто умнее, чем ты.

Но подъем этот взял среди первых вроде,
и сразу душа воспарила крылато;
казалось, за мною с кадилом ходят:
ай да парень — ума палата!

Иной вырастает, привычками скован,
а меня чудеса заманивают в сети...
Узнаю: в Кокорозенах есть чудо-школа —
самая большая на свете.

Махну-ка туда, решил, да узнаю...
Глянул на здание — голова пошла кругом,
удивляюсь и ахаю: мать честная,
три этажа стоят друг на друге!

Что до моих знаний и слога,
боюсь не дать для насмешек бы повода,
покраснел я за ум свой убогий,
лишь услышал речь Харлампия-повара.

Как скажет однажды:
«Картофель по-венски»,
меня проняло до печенок:
ох, боже!
Куда тебе, думаю, с наукой твоей деревенской
да речью твоей, ни на что не похожей!..

Так и ступал я походкой своей диковатой,
как будто по лужам, из новости в новость.
Может быть, все опишу я когда-то,
но это будет другая повесть.

Я свыкся, пожалуй, со многими вещами
и смеюсь иной раз над пареньком из-под Резины,
но, и обзаведясь седыми висками,
перед чудесами стою, рот разинув.

И не гадаю: прилично глазеть — неприлично,
если новые ворота попадутся в пути...
Уж очень приятна мне эта привычка —
желаю и вам ее приобрести.

1958

Published:

Autor	Book name	Publisher	Year	Page	Remark
Andrei Lupan	Meşter Faur	Editura de stat a Moldovei, Chişinău	1958	145
Andrei Lupan	Frate al pământului	Editura "Cartea moldovenească", Chişinău	1959	324
Andrei Lupan	Stihi	Государственное издательство художественной литературы	1961	155	(trad. A.Revici)
Andrei Lupan	Frate al pământului	Editura "Cartea moldovenească", Chişinău	1962	339
Andrei Lupan	Versuri	Editura "Cartea moldovenească", Chişinău	1967	119
Andrei Lupan	Noşa svoia	Editura "Cartea moldovenească", Chişinău	1970	219	(trad. B.Marian)
Andrei Lupan	Scrieri v.1	Editura "Cartea moldovenească", Chişinău	1973	302
Andrei Lupan	Noşa svoia	Издательство "Художественная литература"	1975	216	(trad. B.Marian)
Andrei Lupan	Poezii	Editura "Literatura artistică", Chişinău	1985	177
Andrei Lupan	Frate al pământului	Editura "Literatura artistică", Chişinău	1986	322
Andrei Lupan	Izbrannoe	Издательство "Художественная литература"	1987	205	(trad. B.Marian)
Andrei Lupan	Scrieri v.1	Editura "Cartea moldovenească", Chişinău	2002	254
Andrei Lupan	Intrare în baladă	Editura "Cartea moldovenească", Chişinău	2007	139